Неточные совпадения
Промозглый сырой чулан с запахом сапогов и онуч гарнизонных солдат, некрашеный стол, два скверных стула, с железною решеткой окно, дряхлая печь, сквозь
щели которой шел дым и не давало тепла, — вот обиталище, где помещен был наш <герой>, уже было начинавший вкушать сладость жизни и привлекать внимание соотечественников в
тонком новом фраке наваринского пламени и дыма.
Дверь в кабинет отворена… не более, чем на ширину волоса, но все же отворена… а всегда он запирался. Дочь с замирающим сердцем подходит к
щели. В глубине мерцает лампа, бросающая тусклый свет на окружающие предметы. Девочка стоит у двери. Войти или не войти? Она тихонько отходит. Но луч света, падающий
тонкой нитью на мраморный пол, светил для нее лучом небесной надежды. Она вернулась, почти не зная, что делает, ухватилась руками за половинки приотворенной двери и… вошла.
Увидев, что Уляницкий уже приступил к бритью, мы смело подходили к окну, дергали форточку и
тонкими дранками, просунутыми в
щель, сбрасывали крючки.
Ласку, известную истребительницу мышей в гумнах с хлебом и в хлебных амбарах, никогда не должно около них ловить. Ласка, по своему
тонкому и длинному стану, имеет возможность пролезать в мышиные норки, в самые узенькие
щели и даже в хлебные клади и копны, а потому мышам нет от нее спасенья.
Она встала, потушила лампу и опять легла возле него. Сквозь
щели между ставнями и стеной
тонкими полосами белело утро, наполняя комнату синим туманным полусветом. Где-то за перегородкой торопливо стучал будильник. Кто-то пел далеко-далеко и грустно.
А сквозь
тонкую переборку, в
щели ее, из комнаты хозяина достигает до слуха нищенское нытье старухи хозяйки...
Там, услыхав девичьи голоса на огороде, он пробрался осторожно к задней стене, нашёл в ней
щель и стал смотреть: девки собрались в тени, под сосной;
тонкая, худощавая Наталья уже лежала на земле, вверх лицом, заложив руки за голову, Христина чистила зубы былинкой, присев на стол и болтая голою ногой, а Сорокина, сидя на земле, опираясь затылком о край стола, вынула левую грудь и, сморщив лицо, разглядывала тёмные пятна на ней.
Осталась одна дочь, Марья; она была замужем за пьяницей, сапожником на Стрелецкой, и часто прибегала к Меркулову жаловаться, что муж бьет ее: была она некрасивая и злая;
тонкие губы ее дрожали от горя и злости, а один глаз, заплывший синяком, смотрел в узенькую
щель, как чужой, печальный и ехидный глаз.